Мойра стояла рядом и так же как я, внимательно наблюдала за Коко. За тем, как она подошла к статуе. За тем, как села на корточки и протерла пыльную надпись дрожащими пальцами. Как громко охнула и упала назад, подставляя руки.

— Юстис, что происходит? — спросила Кали, оказавшись прямо возле меня.

Но я не спешил отвечать. Мне надо было, чтобы Николетта поняла кое-что очень важное для себя. Догадалась бы о причине, по которой я ее сюда привел. И уже только потом рассказывать свою историю, а вместе с ней и историю судьбы.

Я никогда не верил, что все в нашем мире столь взаимосвязано, но сейчас стал самым праведным верующим.

— Я думала… — чуть ли не задыхаясь, произнесла Николетта, выглядывая из-за черного камня. — Это все сказки!

— Сказки? — Калиста нахмурилась. Ей не нравилось быть единственной, кто не понимает, что происходит.

Подойдя к душе, помог девушке подняться и пристально посмотрел в ее глаза, отчего та сжалась, словно ожидала от меня удара.

— Ты же теперь понимаешь, кто я?

— Бездушный король, — прошептала она, заикаясь, и я, довольно кивнув, разжал ладони, позволяя девушке отойти подольше. — Ты правил Эрией и Халдрисом почти двести лет назад. Но как такое может быть?

— Разве именно это важно? — моя бровь иронично взлетела, и я вальяжно оперся о собственное надгробие. — Уверен, что тебе про меня рассказывали кое-что другое.

И я по глазам Коко видел, что попал в цель. Девушка мотнула головой, будто скидывая с себя невидимую паутину, и после короткого молчания заговорила вновь:

— Папа рассказывал мне… Что много лет тому назад жил в далекой стране Справедливый король. Он хотел процветания своему королевству и ближним землям. Однако в соседней стране расправил свои крылья темный правитель. Ничего, кроме боли и крови он в этот мир не приносил. И решил Справедливый король объявить ему войну…

— Вот, значит, как? — хмыкнул я. — Продолжай, продолжай!

— Но Бездушный король хитростью одержал победу. И дабы потешить свое самолюбие, вытащил Справедливого на огромную площадь и, усадив у своих ног, решил убить при всех его беременную жену. Чтобы люд трепетал перед его силой. А потом…

— Явилась ведьма.

— Явилась Лаха, — кивнула Коко, прожигая меня ненавистным взглядом. — Она спасла женщину. Но короля ей уберечь не удалось. Лишил его жизни…

— Ну, не совсем так, — возразил я. — Но суть ясна.

Все это время я смотрел только на Николетту. А все потому, что реакция мойры меня волновала. Мне было важно ее мнение касательно моей персоны, а сейчас я одним рассказам мог разрушить ту единственную связь, которой дорожил.

— То есть ты не убивал его?

— Нет. Я не убивал твоего пра… пра… прадедушку. Жизни его лишила сама Лаха.

— Она не могла!

— Ей пришлось, Коко. Иначе бы это сделал я. Без сострадания. Без жалости. Просто потому, что так и умел жить. Раньше я мог сотворить любое бесчинство, — краем глаза заметил, как Калиста дернулась, и мне пришлось на нее посмотреть. Бледная, растерянная, с глазами, полными непролитых слез. Мойра была той, кто создавал души, а я… Я ничего не ценил. И терзал все, что попадалось мне на пути. Потому что был пуст внутри, и ничто не могло заполнить эту дыру.

— Значит, мой отец… Рассказывал мне эту историю, потому что…

— Потому что ты истинная наследница престола Халдриса. И пусть миновало двести лет, кровь, что течет в твоих венах, не перестала быть царской. Ты потомок Иерофея Аастрикса Справедливого. С чем бы я, конечно, поспорил, но не в этой ситуации.

— Иными словами, — осипшим голосом подвела итог Кали. — Николетта, ты не безродная простушка из деревни. Ты принцесса. Принцесса, достойная любого принца.

Глава 57

Калиста

Сложно было описать словами, что происходило в моей душе. Больно? Еще как. Но не потому, что я узнала что-то новое о Юстисе. Нет. Он и раньше говорил, что не был праведником. Мне было больно, потому что это все оказалось правдой. Очень страшной. И невыносимо тяжелой.

Я смотрела на демона, который со всей откровенностью подтверждал свои злодеяния, и задыхалась от безысходности. Как можно спасти человека, способного убить беременную женщину? Вмешательство ведьмы — единственное, что уберегло пра… пра… прародительницу Николетты от смерти.

Юстис перевел на меня взгляд своих черных глаз. И как бы я не пыталась, прочесть в них что-то не получалось. Он был пуст. Казалось, что рассказав нам правду, мужчина распорол невидимые узы прошлого, разрешая им полностью покинуть тело. И с одной стороны, это позволило ему освободиться от многовекового груза. Но с другой… Я до мурашек боялась, что воспоминания могут вернуть того Юстиса, которым он был когда-то.

— Думаю, на сегодня откровений хватит, — произнес демон и, отстранившись от собственного надгробия, указал пальцем в сторону узкой тропы, которая, в свою очередь, вела к выходу. — Скоро начнет смеркаться, и лучше найти пристанище на ночь.

Юстис сделал шаг в нашу сторону, и Коко тут же попятилась, отчего чуть не упала. Мужчина вовремя успела перехватить ее за локоть и удержать на ногах. Однако Николетта от его действий побледнела пуще прежнего. Разжав пальцы, он отвернулся и поднял голову к небу, укрытому ветвями высоких деревьев, да и замер так, словно ища что-то. Терпения? Понимания?

Затем, хмыкнув своим мыслям, мужчина прошел мимо и на долю секунды мне вдруг показалось, что его каменное лицо без единой эмоции исказилось гримасой страдания. Но ухватиться за это я не смогла, потому что перед моим взором уже маячила широкая мужская спина.

— Идем, — вздохнув, попросила Николетту, но та не сдвинулась с места.

— За ним?

И столько было в этом вопросе отчаяния. Мир девушки, который и без того пошел кувырком, вновь перевернулся с ног на голову. И вроде бы новость хорошая, однако предыстория слишком кровавая. Так все и не осмыслить сразу.

— За ним, — сокрушенно ответила я.

— Но он же…

Девушка не договорила. Я обернулась через плечо, чтобы понять, слышит ли нас Юстис. Мужчина скрылся за поворотом утоптанной дорожки, и его спрятали деревья, однако я почему-то знала, что слишком далеко он не уйдет. Будет ждать нас, несмотря ни на что.

— Убийца?

Озвучила и сама же скривилась.

— Он хуже, Калиста! — воскликнула Коко, но тут же понизила голос до шепота. — Если то, что мне рассказывал о нем отец правда, то вряд ли найдутся слова, чтобы описать то чудовище, которым он некогда был. Хотя… Бездушный — подходит отлично. Он делал такие вещи, о которых вслух говорить страшно. Он…

— Хватит! — против доводов рассудка меня кольнула какая-то иррациональная обида. За Юстиса. Как будто все то, что он говорил, было не о нем вовсе. — Возможно, он был ужасным человеком два века назад. Возможно, именно поэтому стал демоном, — тут я запнулась, но быстро взяла себя в руки. — Все это осталось в прошлом.

— Хочешь сказать, что стоит просто закрыть на все глаза? — ирония чувствовалась в каждом слове. — Если бы не он, история моей семьи была бы другой!

— Ты думаешь, что власть сделала бы вас счастливее?

Девушка нахмурилась.

— Неужели ты на его стороне?

Качнув головой, я подошла к Николетте ближе и взглянула ей прямо в глаза. Мне нужен был полный зрительный контакт. Нужно было, чтобы девушка смогла прочитать на моем лице искренность. Услышать мысль, которую я пыталась до нее донести.

— Я на стороне жизни, Коко. Смысл моего существования в создании таких как ты, как любой другой человек…

— И как Юстис?

— В том числе, — я мягко ей улыбнулась. — Но я сейчас не об этом.

Протянув руку, аккуратно дотронулась пальцами до солнечного сплетения девушки. Тепло моей силы мощным потоком прошло сквозь кожу, заставив Коко дернуться от неожиданности.

— Я вижу нить твоей души очень четко и явственно. Я вижу свет и то, как она переливается. И чувствую исходящее от нее добро. Ты еще очень молода и эмоциональна. И возможно, поэтому твой разум не видит некоторые очевидные вещи… Например, то, что ты еще жива, хотя могло быть иначе. Юстис спас нас от гидры. Он помогает тебе в достижении цели.